Изморось поливала улицы и проспекты, тротуары и крыши Петербурга; низверга­лась холодными струйками с жестяных жёлобов. Изморось поливала прохожих: на­граждала их гриппами; вместе с тонкою пылью дождя инфлуэнцы¹ и гриппы заползали под приподнятый воротник: гимназиста, студента, чиновника, офицера, субъекта; и субъект (так сказать, обыватель) озирался тоскливо; и глядел на проспект стёрто-серым лицом; циркулировал он в бесконечность проспектов, преодолевал бесконечность, без всякого ропота – в бесконечном токе таких же, как он, – среди лёта, грохота, трепе­танья, пролёток, слушая издали мелодичный голос автомобильных рулад² и нарастаю­щий гул жёлто-красных трамваев (гул, потом убывающий снова), в непрерывном окри­ке голосистых газетчиков.

Из одной бесконечности убегал он в другую; и потом спотыкался о набережную; здесь приканчивалось всё: мелодичный глас автомобильной рулады, жёлто-красный трамвай и всевозможный субъект; здесь были край земли и конец бесконечности.

А там-то, там-то: глубина, зеленоватая муть; издалёка-далека, будто дальше, чем следует, опустились испуганно и принизились острова; принизились земли; и прини­зились здания; казалось – опустятся воды, и хлынет на них в этот миг: глубина, зеле­новатая муть; а над этою зеленоватою мутью в тумане гремел и дрожал, <…> куда убе­гая, чёрный, чёрный такой Николаевский Мост.

(По А. Белому)

¹ Мед., устар. Острое простудное воспаление дыхательных путей.

² Муз. Раскатистый и виртуозный пассаж в пении; исполненная в быстром темпе часть мелодии.