(1)В дальнем конце сада стояла старая, заброшенная мельница. (2)Это было любимое место слепого. (3)Здесь он просиживал целые часы, прислушиваясь к говору сочившейся воды. (4)Теперь же он быстро ходил по дорожке с переполненным горечью сердцем, с искажённым от внутренней боли лицом. (5)Заслышав лёгкие шаги девушки, он остановился; Эвелина положила ему на плечо руку и спросила серьёзно: 

— Скажи мне, Пётр, что это с тобой? (6)Отчего ты такой грустный? 

(7)Быстро повернувшись, он опять зашагал по дорожке. (8)Девушка пошла с ним рядом. (9)Она поняла его резкое движение и его молчание и на минуту опустила голову.

(10)От усадьбы слышалась песня. (11)Молодой, сильный голос пел о любви, о счастье, о просторе, и эти звуки неслись в тишине ночи, покрывая ленивый шёпот сада… (12)Там были счастливые люди, которые говорили о яркой и полной жизни; она ещё несколько минут назад была с ними, опьянённая мечтами об этой жизни, в которой ему не было места. (13)Никогда ещё не было так трудно заговорить с ним, овладеть его настроением. (14)Однако она чувствовала, что её присутствие понемногу смягчает его мрачное раздумье. (15)Действительно, его походка стала тише, лицо спокойнее. (16)Он слышал рядом её шаги, и понемногу острая душевная боль стихала, уступая место другому чувству. 

— (17)Что с тобой? — повторила она свой вопрос. 

— (18)Ничего особенного, — ответил он с горечью. — (19)Мне только кажется, что я совсем лишний на свете. 

(20)Она вдруг порывисто остановилась, сжала свои тонкие руки, так что хрустнули пальцы, и как-то по-детски заплакала. (21)Слепой взял её за руки с удивлением и участием. (22)Он прислушивался одновременно к её плачу и к тому странному отголоску, каким отзывался этот плач в его собственном сердце. (23)Но вдруг она высвободила руку, и слепой опять удивился: девушка смеялась. 

— (24)Какая я, однако, глупая! (25)И о чём это я плачу? (26)Какие пустяки! (27)Ведь вот и Максим воевал, пока мог, а теперь живёт, как может. (28)Ну и мы…

— (29)Не говори: мы! (30)Ты – совсем другое дело… 

— (31)Нет, не другое. 

— (32)Почему? 

— (33)Потому что… (34)Ну да потому, что ведь ты на мне женишься, и, значит, наша жизнь будет одинакова. 

(35)Пётр остановился в изумлении. 

— (36)Я?.. (37)На тебе?.. (38)Значит, ты за меня… замуж? 

— (39)Ну да, ну да, конечно! — ответила она с торопливым волнением. — (40)Какой ты глупый! (41)Неужели тебе никогда не приходило это в голову? 

— (42)Конечно, — согласился он с каким-то странным эгоизмом, но тотчас спохватился. — (43)Послушай, Веля, — заговорил он, взяв её за руку. — (44)Там сейчас говорили: в больших городах девушки учатся всему, перед тобой тоже могла бы открыться широкая дорога… (45)А я…

— (46)Что же ты? 

— (47)А я… слепой! — закончил он совершенно нелогично. 

(48)Несколько секунд стояла тишина, только вода тихо и ласково звенела в шлюзах. (49)Эвелины совсем не было слышно, будто она исчезла. (50)По её лицу пробежала судорога, но девушка овладела собой, и, когда она заговорила, голос её звучал беспечно и шутливо: 

— Так что же, что слепой, — сказала она, — но ведь если девушка полюбит слепого, так и выходить надо за слепого... (51)Это уж всегда так бывает, что же нам делать? 

— (52)Полюбит? — переспросил он с возрастающим волнением…

— (53)Ну да! (54)Какой ты глупый! (55)Ну, подумай сам: мог ли бы ты остаться здесь один, без меня?.. 

(56)Лицо его сразу побледнело, и незрячие глаза остановились, большие и неподвижные.

— (57)Я бы умер, — сказал он глухо. 

(58)Её губы задрожали, как в день их первого знакомства, и она сказала с трудом слабым, детским голосом: 

— И я тоже…

 

(По В.Г. Короленко*)

* Владимир Галактионович Короленко (1853-1921) – русский писатель, журналист, публицист, общественный деятель. Значительная часть его литературных произведений навеяна впечатлениями детства.

---